Лѣтомъ 1911 г. нѣкоторые изъ моихъ знакомыхъ, проводившіе каникулы на островахъ Сѣвернаго моря, привезли мнѣвъ подарокъ различныхъ морскихъ животныхъ и великолѣпныя водоросли изъ Боркума, Гельголанда и Алерума. Къ несчастію тогда у насъ была почти тропическая жара и большинство животныхъ прибыло мертвыми. Оставшіяся въ живыхъ, тоже сильно пострадали отъ жары и погибли въ ближайшіе часы, за исключеніемъ нѣсколькихъ ракообразныхъ и улитокъ, крторыя и теперь еще находятся въ полномъ здравіи.
Я взялъ стеклянный сосудъ вмѣстимостью въ 25 литр, и насыпалънадно привезеннаго изъ Сѣвернаго моря песку. Его хватило приблизительно на 1 ст. толщины: больше песку не было. На солнечную сторону я посадилъ группу зеленыхъ водорослей, а красныя и коричневыя помѣстилъ на противуположную, обращенную къ комнатѣ. Нѣкоторое количество водорослей было прикрѣплено къ маленькимъ камушкамъ и осколкамъ раковинъ. Остальныя же, свободныя, я крѣпко прижалъ ко дну камешками. Посадивши и прицѣпивши всѣрастенія, я налилъ сосуды до краевъ искусственной морской водой, пустилъ туда привезенныхъ живыхъ существъ, устроилъ продуваніе и покрылъ сосудъ стекломъ.
На другой уже день, несмотря на обильное продуваніе, нѣкоторыя изъ мелкихъ ракушекъ (двустворчатыхъ) (Mytilus edulis — Мидія) широко раскрыли свои половинки. Съ ними было покончено. Также погибли отъ неизвѣстной мнѣпричины и еще нѣкоторыя изъ песочныхъ улитокъ — панцырныя (Littorina littorea и L. obtusata). Самыя большія изъ нихъ должны были уступить свои зубчики (Radula) для великолѣпнаго микроскопичѳскаго препарата. Только Crangon vulgaris весело барахтались въ водѣ, шныряя туда и сюда, преимущественно въ вечерніе часы, а мелкія береговыя улитки сидѣли у поверхности воды. Великолѣпныя водоросли завяли; только Роlyides rotundus еще держались кое-какъ. Почти всѣостатки какъ растительнаго, такъ и животнаго міра я оставилъ въ сосудѣ. Вода сдѣлалась сѣрой и вонючей. Такъ продолжалось нѣсколько недѣль, затѣмъ вода стала принимать зеленоватую окраску, которая постепенно становилась все сильнѣе до непроницаемаго темно-зеленаго цвѣта. Теперь бодро заползали кругомъ береговыя улитки. (Продуваніе я давно прекратилъ). Вдоль стеколъ зашныряли безчисленныя подвижныя точки, оказавшіяся, приразсматриваніи въ лупу, мельчайшими улитками. Въ настоящее время онѣсильно выросли и оказались Nassa reticulata — сами боги едва ли знаютъ откуда онѣвзялись! Crangon vulgaris (рачекъ, близкій къ креветкамъ) мелкій, съѣдобный, между тѣмъ, тоже размножился и имѣлся всякихъ величинъ.
  Я долженъ былъ пережить большое чудо, когда я, однажды, вечеромъ освѣтилъ акваріумъ. Въ одномъ изъ переднихъ угловъ громоздились другъ на друга какія то зеленыя тряпки. Я не замедлилъ вытащить эту вещь наружу и моимъ взорамъ представилась великолѣпная Ulvalactuca или морской салатъ — разорванный и продырявленный листъ величиной сантиметровъ въ 40, раздѣленный на нѣсколько лопастей. Оправились и окрѣпли и другія водоросли, a Polyides rotundus далъ даже побѣги.
  Тонкій песчаный слой, сдѣлавшійся подъ вліяніемъ разложенія животныхъ и растительныхъ остатковъ слизистымъ, мѣстами покрылся кучками красныхъ и бурыхъ водорослей. Это были поднявшіеся кусочки Коралины Coralina officinalis, листья которой, благодаря отложившейся въ ея членикахъ извести, очень жестки. Точно также камешки и створки раковинъ, которые раньше поросли мшистыми водорослями, украсились повсюду красными и зелеными кустиками. Но это еще не все. Камешки, происхожденіе которыхъ не изъ моря, тоже покрылись водорослями. Здѣсь былъ виденъ подобранный на берегу Фульды камень, поросшій зеленой водорослью, по всей вѣроятности Enteromorpha Compressа.
Въ двухъ различныхъ мѣстахъ грунта выглядывали изъ маленькихъ кучекъ коричневыя остатки отъ разложенія зеленой листвы Cladophora Hutchinsiae1. Одна же изъ этихъ водорослей, къ моему удивленію, развилась въ великолѣпный экземпляръ. Мѣстами, тутъ и тамъ, виднѣются комочки какихъ-то причудливыхъ водорослей. И все это великолѣпно развилось въ 3—4 мѣсяца въ мутной, искусственной, морской водѣ!!
Такъ какъ флора Сѣвернаго моря для меня въ то время была совершенно невѣдома, то я по рекомендаціи д-ра Вольтерсторфа, положился на книгу "Strandwandererе P. Kuckuck. (24 таблицы въ краскахъ. Изд. I. F. Lehman. Мюнхенъ, 1905 г. ) и могу каждому любителю фауны, а главнымъ образомъ, богатой красками флоры Сѣвернаго моря посовѣтывать сдѣлать тоже самое. Правда, пойменованная книга не даетъ никакого руководства по уходу и наблюденію за животными и растеніями въ акваріумѣ, но за то — великолѣпные цвѣтные рисунки и краткія, но сѳрьезныя объясненія встрѣчающихся предмѳтовъ. Нѣкоторыя изъ водорослей очень легко опредѣлялись по Strandwanderer'y; также и различныя животныя. У нѣкоторыхъ же водорослей при взглядѣна ихъ разновидности сходство было не такъ уже точно. Такъ какъ другихъ источниковъ для опредѣленія у меня не было, то я послалъ картины, относящіяся къ этимъ строкамъ вмѣстѣсъ необходимыми замѣчаніями, къ издателю вышепоименованной книги съ просьбой объ опредѣленіи. Dr. Kuckuck охотно пошелъ навстрѣчу моему желанію. Не могу не привести одно, очень интересное мѣсто изъ его письма ко мнѣ: "№4-й зародившійся въ акваріумѣ, безъ всякаго сомнѣнія, долженъ быть Enteromorpha compressa; онъ охотно заводится, какъ сорная трава, въ мутной, акваріумной водѣ, такъ какъ переносить большую и весьма сильную загрязненность". Это, замѣчаніе выдающегося ученаго для меня въ высшей степени цѣнно.
  И такъ, гдѣвода загрязняется и гдѣона богата разлагающимися животными продуктами, тамъ выростаютъ водоросли. Для Enteromorpha — это правило; а въ моемъ акваріумѣкъ нему примыкаютъ и другіе безчисленные виды водорослей.
Большое количество неудачныхъ опытовъ культуры водорослей не можетъ быть объяснено недостатками искусственной морской воды, а также и болѣе или менѣе сильная концентрацiя солей по моимъ опытамъ не можетъ дѣйствовать задерживающимъ образомъ на ростъ водорослей. Для этихъ опытовъ я бралъ зеленыя водоросли, такъ какъ красныя и бурыя были въ незначительномъколичествѣи поэтому я ими очень дорожилъ.
Полгода тому назадъ я взялъ для опыта небольшую стеклянную банку изъ-подъ элементовъ; положилъ туда горсть промытаго хорошо морского песку; наполнилъ банку натуральной морской водой и положилъ туда нѣсколько только что полученныхъ камней, поросшихъ водорослями Cladophora. Великолѣпныя водоросли вскорѣпогибли и я вынулъ всѣопавшія части растеній. Въ сохранившейся, довольно прозрачной, водѣвъ теченіе почти 4-хъ мѣсяцевъ не было ничего замѣчательнаго; но затѣмъ, положенные тамъ камни покрылись нѣжнымъ зеленымъ пухомъ, ростъ котораго, однако, не увеличивался и, въ концѣконцовъ, черезъ нѣсколько недѣль пропалъ совершенно. Тогда я посадилъ нѣсколько улитокъ Nassa reticulata въ банку и сталъ ихъ кормить животной пищей. Нѣсколько недѣль спустя, моховой покровъ изъ водорослей снова появился на камняхъ и отдѣльныя его нити достигали 1—2 снт. длины.
  И такъ, гдѣдолжны рости водоросли, тамъ должна быть для нихъ пища.
Если въ началѣэтой статьи я противупоставилъ чисто вычищенному морскому акваріуму — другую крайность, то, конечно, я не хотѣлъ этимъ сказать, что нужно свой акваріумъ превратить въ помойную яму — это было бы очень вредно для нѣкоторыхъ актиній. Однако же нѣкоторыя ракообразныя въ наполненной пищевыми продуктами, загрязненной водѣ, какъ разъ чувствуютъ себя очень хорошо. Надо и здѣсь, конечно, держаться золотой середины.
  При нѣкоторомъ опытѣи въ морскихъ акваріумахъ должно быть тоже, что такъ превосходно достигается въ акваріумахъ прѣсноводныхъ, а именно: поддержаніе „б і о л о г и ч е с к а г о равновѣсія".
1) Тонкiя нити, оканчивающiя кистеобразвымъ одностороннимъ развѣтвленіемъ.

   Перев. Н. Виноградовъ.